«Часы Феникса»
Автор: Элизабета Левин
Серия: Наука Будущего
Мягкй переплет: 150х210х26 мм.
Масса: 630 г
Москва: Аввалон - Ло Скарабео, 2014 г., 496 стр.
ISBN 978-5-91937-111-3
Автор: Элизабета Левин
Серия: Наука Будущего
Мягкй переплет: 150х210х26 мм.
Масса: 630 г
Москва: Аввалон - Ло Скарабео, 2014 г., 496 стр.
ISBN 978-5-91937-111-3
Элизабета Левин – доктор наук, физик, выпускница Техниона г.Хайфа, Израиль. Она изучает проблемы времени и является автором ряда научно-популярных публикаций на темы одновременности и закономерности исторических процессов, Русскоязычным читателям доступны ее книга «Селестиальные близнецы» и брошюра «Пространство-время в высокоразвитых биологических системах».
Д-р Левин надеется, что изучение эффекта селестиальных близнецов* совместно с часами Феникса расширит понимание границ свободы выбора. Подобно тому, как открытие закона всемирного тяготения Ньютона не приковало нас к Земле, а позволило планирование космических полетов, так и понимание законов времени может освободить нас от оков слепого подчинения судьбе.
Из высказываний о книге "Часы Феникса":
Книга Элизабеты Левин - чрезвычайное редкое и интереснейшее исследование, связывающее "ритмы космоса" с важными событиями человеческой истории и эпохами развития нашей цивилизации. Автор привлекла богатейший статистический материал и рассказала о своих выводах так интересно и популярно, что книга, безусловно, будет с удовольствием прочитана и профессионалами-астрологами, и астрофизиками, и всеми, кто интересуется связью космических явлений с историческими событиями.
Д-р Песах Амнуэль, астрофизик
"Часы Феникса" – книга для широкого круга читателей, готовых погрузиться в интереснейший мир цикличности развития поэзии и человеческого общества на планете. … Прочитав эту книгу, скептически настроенный читатель поймет, что астрология это не только развлекательно-коммерческая деятельность, но и область серьезных знаний, способных изменить представление о законах бытия.
Д-р Д. Вигдорович, (Ph. D), биолог
"Часы Феникса" Элизабеты Левин, - конечно, концептуальный (и фундаментальный!) научный труд, но по жанру, вдохновенности, эмоциональному тонусу это, скорее, поэма. Поэма, в которой звучание многоголосного хора гениев всех времен вплетается в пифагорейскую планетную музыку сфер".
Павел Юхвидин, музыковед и историк
Оказалось, что применение системного подхода позволяет представить историю мировой поэзии и науки как целостный организм, развивающийся по определенной схеме и претерпевающий метаморфозы с периодичностью порядка 493 лет, названной автором "годом Феникса". Поколения поэтов и пассионариев, рожденные в считанные декады на рубеже между двумя последовательными годами Феникса, становятся творцами парадигм грядущего цикла и свидетелями отмирания идей и устоев уходящего 493- летнего цикла. К таким редким, но стержневым историческим моментам - "часам Феникса" - относятся, например, периоды Ренессанса или рождения поэтов Серебряного века.
В самом ли деле есть разные времена в истории мировой культуры? Существуют ли особые времена великих поэтов, и есть ли времена мореплавателей? И если да, то как их измеряют?
Современные часы, основанные на циклах вращения Земли вокруг своей оси и календари, основанные на движениях Солнца и Луны, позволяют определять времена заката и рассвета, а также наступления зимы и лета в разных точках планеты. Но у нас нет часов, которые бы указывали на наступление «дня» и «ночи» в процессе развития культуры. Нет и календарей, предсказывающих наступление «весны» или «осени» человечества. Более того, мы даже не знаем, существуют ли возможность изобрести такие часы и календари, и на принципе каких космических процессов и явлений могли бы они основываться.
В «Часах Феникса» д-р Элизабета Левин попробовала построить такие часы. Для этого пришлось пересмотреть представления о времени, о механизмах связи времен; о роли времени в жизни человека и о роли человека в формировании времен
ГЛАВА ИЗ КНИГИ "ЧАСЫ ФЕНИКСА" :
Часть восьмая - Размышления о настоящем и о будущем
5. Развитие естествознания в свете часов Феникса
Ночные небеса в сияньи тайном звезд,
Роднят меня с тобой сквозь бег тысячелетий
…
И вот редеет мгла. Из хаоса стремят
Формотворящие строительные токи,
Иные времена иным мирам дарят
И утверждают их движения на сроки.
А. Чижевский (1897-1964)
Историк науки Б. Г. Кузнецов, автор популярной книги "Развитие физических идей от Галилея до Эйнштейна", считал, что толчком к рождению современной науки послужили события, предшествовавшие рождению Галилея, а именно – наступление Эпохи Великих Географических Открытий:
"Запросы мореплавания двигали вперед и конструирование физических приборов: подзорные трубы и секстанты нашли первое практическое применение на кораблях. На кораблях и часы стали важным астрономическим инструментом: по ним определяли долготу. Производство часов, первого автоматического прибора, было школой наиболее сложных приемов технической механики"[1].
По Кузнецову, Галилео Галилей (1564-1642) (III,2,2), родившийся в период активизации первого квадрата Нептуна-Плутона и считающийся, вместе с Френсисом Бэконом (1561-1626), одним из основоположников современной экспериментальной науки, во многом обязан своим предшественникам – Николаю Кузанскому (1401-1464) (III,2,0) и Николаю Копернику (1473-1543) (III,2,1).
Как уже упоминалось ранее, в древнейшие времена основные научные открытия не выделялись в отдельную область, а были связаны с теми же культурными героями – мыслителями, философами и поэтами, о которых говорилось в предыдущих главах. Сегодня принято видеть первого глашатая грядущей эпохи развития науки и техники в Николае Кузанском, а всю историю научной мысли, предшествовавшую Эпохе Возрождения и рождению Кузанского-Коперника-Галилея, принято называть "предысторией физики", и ее деление на периоды соответствует основным этапам развития общества, разделяющим эпохи античности и Средневековья.
В начале первого года Феникса в Близнецах произошли коренные сдвиги в мировоззрении, и период от Галилея и Рене Декарта (1596-1650) (III,2,3) до Исаака Ньютона (1642-1727) (III,2,4) считается начальной фазой физики, периодом ее становления.
Копреник Декарт Галилей Ньютон
Начиная с Ньютона, наступил период классической физики, просуществовавшей до конца ХIХ в. (т. е. до очередного часа Феникса), когда она начала рушиться под напором новых фактов, не укладывавшихся в ее рамки.
Важно отметить, что первый серьезный удар по классической физике нанесла теория электромагнитного поля Максвелла (1831-1879) (III,2,6), родившегося в конце убывающего квадрата Нептуна-Плутона. С точки зрения часов Феникса, уже в первый кризисный период после рождения Ньютона родился тот человек, который нашел слабые точки в его рассуждениях. Тем не менее, теория Максвелла, созданная им в 1860-1865 гг., все еще не опровергла окончательно механистических идей Ньютона и не произвела революционного переворота в сознании ученых.
Максвелл
Время революционных открытий и изменений в физике настало в 1894-1895 гг., в период открытия рентгеновского излучения. Последующее десятилетие стало периодом открытий небывалого масштаба и одновременно годами рождения целой плеяды физиков-теоретиков, ставших отцами качественно нового течения – квантово-релятивистской физики. Этот переход от классической физики к современной, совпавший со вторым часом Феникса в Близнецах, характеризовался не только возникновением новых идей и открытием новых фактов и явлений, но и возникновением новых парадигм и преобразованием духа и методов физики в целом.
И опять все та же синхроничность. Первооткрывателю "лучей икс", Вильгельму Рентгену (1845-1923) (III,1,7), родившемуся в конце года Феникса, не дано было распознать истинную природу открытого им явления. Это сделал родившийся в час Феникса Уильям Брэгг (1890-1971) (III,2,0), открывший волновую природу рентгеновских лучей и заложивший основы кристаллографии. Впоследствии Брэгг в качестве руководителя Кавендишской лаборатории в Кембридже стал первым физиком, сумевшим разглядеть в экспериментах Дж. Бернала (1901-1971) зарождение новой науки – молекулярной биологии, приведшей к расшифровке структуры ДНК.
Рентген Брэгг
Брэгг был первым, кто показал, что рентгеновские лучи не состоят из потока крошечных корпускул, а носят волновой характер. Так зародилась идея о том, что в основе мироздания лежат не частицы, а волны. Оказывается, что эта идея соответствовала духу всего поколения физиков, родившихся в Серебряном веке поэзии, который по праву можно было бы назвать Золотым веком квантовой физики. Именно в этот период родился создатель первой квантовой теории атома, Нильс Бор (1885-1962). Именно в этот период (III,2,0) родились такие создатели квантовой механики и волновой теории материи как Эрвин Шредингер (1887-1961), Луи де Бройль (1892-1987), Шатьендранат Бозе (1894-1974) и Вольфганг Паули (1900-1958).[2]
Бор Шредингер Де Бройль
Вспомним, что в прошлом часу Феникса в Близнецах, в эпоху Ренессанса, родилось поколение, которое окончательно положило конец модели плоской Земли и научило человечество мыслить и творить в объемном пространстве. Создавалось впечатление, что во всех сферах человеческой жизнедеятельности возникала новая глубина и зарождалось дополнительное измерение. В географии был создан глобус; в рисовании – выведены законы перспективы; в живописи – изобретение масляных красок создавало эффекты глубины и игры светотени; в музыке – открытие законов полифонии открывало новые просторы для композиции.
Мы уже видели, как году Феникса (III,2) зарождение кино и самолетостроения привносило новое измерение в повседневную жизнь. Но науке этого было мало. Вслед за моделью четырехмерного пространства-времени, предложенной Эйнштейном (1879-1955) (III,1,7) и подводившей итоги уходящего года Феникса, последовали радикально новые модели двух селестиальных близнецов, Теодора Калуцы (1885-1954), разработавшего модель пятимерного пространства, и Германа Вейля (1885-1955), предложившего в качестве обобщения ввести в физику n-мерное пространство. Параллельно им, в математике Стефан Банах (1892-1945) ввел идею бесконечно-мерных банаховых пространств.
Проводя аналогию с Древней Грецией, можно предположить, что состояние современной физики напоминает период расцвета древнегреческой философии в V- IV вв. до н. э. В тот период уже ушло из жизни первое поколение зачинателей:
милетской школы (Фалес Милетский, Анаксимандр, Анаксимен, Ферекид, Диоген);
школы элеатов (Ксенофан, Парменид, Зенон Элейский);
пифагорейской школы (Пифагор, Алкмеон).
В тот период также ушел из жизни Гераклит, но еще жили и творили такие великие "одиночки" как Эмпедокл и Анаксагор. Сократ еще был юношей, а Платону и Аристотелю предстояло родиться в следующем столетии. В философии одновременно процветали самые разные направления и теории, и трудно было отделить будущие центральные темы развития от маргинальных идей. Отголоски того звездного часа философии не замирали в течение всего последующего тысячелетия, и, начиная с эпохи Ренессанса, греческая философия оказалась в центре европейской философской мысли.
Сегодняшняя квантовая физика готова рассматривать самые невероятные идеи, такие как теорию множественных параллельных миров (Хью Эверетт) (1930-1982) или эффект влияния будущего на настоящее (Якир Ааронов) (р. 1932). Как следует из прошлой главы, обеим этим научным идеям предшествовали стихи поэта Серебряного века Велимира Хлебникова, бывшего к тому же селестиальным близнецом Теодора Калуцы и Германа Вейля. Над Хлебниковым долго смеялись, но в свете новых физических теорий даже самые смелые его идеи о картографии времени уже не кажутся столь странными, а их частичное развитие мы находим, например, в работах отца современной астрологии Дэйна Радьяра.
Хлебников Вейль
Людям, родившимся в час Феникса, как правило, свойственно искать единства во всем, и их теории отличаются синтезом подходов. Эта характерная черта уже была подмечена на примере Николая Кузанского, в теориях которого гармонично сочетались церковно-христианская философия с современной картиной мира и даже с научно-фантастическим предсказанием существования инопланетян. Той же отличительной чертой стремления к синтезу были отмечены работы первопроходца в области гуманистической и межличностной астрологии Дэйна Радьяра (1895-1985) (III,2,0).
Радьяр Чижевский
Подобно тому, как квантовая механика поставила под вопрос детерминистские воззрения классической физики, так новые подходы Радьяра пришли на смену фатализму средневековых астрологов. В отличие от отживших жестких "предсказаний" классической астрологии, последователи Радьяра рассматривали карту рождения человека как карту возможных путей развития его души и проявления его "я", осознав которую человек сможет научиться принимать на себя ответственность за свой выбор и за свою судьбу. Этому процессу должен способствовать синтез накопленного в астрологии опыта с новыми развивающимися направлениями в психологии, такими, как например, теория психосинтеза итальянского врача и философа Роберто Ассаджиоли (1888-1974) (III,2,0), открывшего качественно иные возможности для изучения духовного мира людей.
Хотя еще рано подводить итоги нынешнего года Феникса, но в нем постепенно проявляются очертания его особенностей по сравнению со всеми предшествующими ему временами. Современным людям мало довольствоваться предсказаниями пифий или жрецов (как это было во времена античности). Их не удовлетворяет перспектива ограничить свои познания законами физики, относящимися к неодушевленной материи, как это было во времена Эпохи просвещения. Ими движет желание познать закономерности развития мира духовного. В свете этого личность человека становится динамичным, многомерным и многослойным явлением. Особое значение приобретают в ней годы формирования характера в раннем детстве, впервые освещенные в работах Жана Пиаже (1896-1980) (III,2,0).
И еще раз отметим знаменательную синхроничность: Пиаже родился в том же 1896 г., в котором Зигмунд Фрейд впервые употребил слово "психоанализ". И в тот же период родилась дочь Зигмунда Фрейда, Анна (1895-1982) (III,2,0), известная как основоположница детского психоанализа. Эти совпадения являются частным случаем принципа синхроничности Паули-Юнга, согласно которому два события, происходящие одновременно, но не имеющие видимой связи, приобретают одинаковое духовное и символическое значение в глазах наблюдателя.
Обращение к принципу синхроничности и к примерам, демонстрирующим его в действии, прошло красной нитью через всю книгу. В последнее время этот принцип, завоевавший большую популярность в современной астрологии и в Движении Нью-эйдж, [3] все больше привлекает внимание современных ученых. Его изучение настолько важно для построения моделей квантовой механики и изучения проблемы времени в целом, что профессор теоретической физики Дэвид Пит посвятил ему популярную монографию "Синхроничность: мост между материей и духом"[4]. Символично, что принцип синхроничности, открывший перспективы нахождения точек соприкосновения физики и психологии, был предложен психологом Карлом Густавом Юнгом (1875-1961) (III,1,7), родившимся еще в первом году Феникса в Близнецах, совместно с лауреатом Нобелевской премии Вольфгангом Паули (1900-1958) (III,2,0), родившимся уже в новом часу Феникса.
Важно отметить, что гипотеза синхроничности впервые была высказана задолго до рождения Юнга. Одним из наиболее ранних достоверных источников, упоминающих ее, стал трактат Улугбека об астрологии (III,1,0), написанный за 500 лет до Юнга и Паули. Так как во времена Улугбека механических часов еще не было, то проблема определения времени рождения людей стояла особенно остро. Для ее решения Улугбек ввел сложный метод уточнения часа рождения, основанный на принципе синхроничности. Согласно Улугбеку, сначала составляют карту на приблизительный час рождения, а "затем смотрят: какие из великих событий – добрых или злых – произошли в день рождения и какой природы – счастливой или несчастливой – могут быть планеты или неподвижные звезды в тот момент или близко к нему"[5].
Если, действительно, еще Улугбек понимал важность вопроса о соотношении физического и психического, то почему современные историки науки приписывают первую попытку синтеза гуманитарного и естественнонаучного знания двум выдающимся мыслителям ХХ столетия, Юнгу и Паули? Ошибаются ли они? Вряд ли. Дело в том, что, как мы видели ранее, начало научного естествознания ведет свой отчет со времен Николая Кузанского и Улугбека. Но они лишь были предтечами, и только в конце их года Феникса, в его седьмой фазе можно было рассмотреть, какие из начальных идей года Феникса перейдут в следующий год. На протяжении всего первого года Феникса в Близнецах идея синхроничности сохранялась в изначальной гуманитарной форме, так как жесткие рамки классической физики не позволяли ей получить дальнейшее развитие в точных науках. Только в следующем часу Феникса родился ученый новой формации, сумевший подойти к идее синхроничности с точки зрения квантовой физики и тем самым дать ей новую жизнь.
Систематическое изучение синхроничности только-только начинается. На сегодняшний день нет единого понимания, что такое время, и чем отличается время рождения человека от времени свершения события. В физике нет согласия в вопросах скорости течения времени и его направленности, а в современной астрологии органически уживаются подходы античности, верившей в цикличность временных процессов, с западной моделью стрелы времени. Не менее сложным остается и вопрос предсказаний. Как у представителей точных наук, так и в среде гуманитариев, мнения разделены. Поклонникам детерминизма противостоят школы самосовершенствования. Первые пытаются предугадать события; вторые с не меньшей ревностностью стараются их предотвратить. В глазах адептов новейшей астрологии, познание космических закономерностей – это не только способ предсказания будущего, но и инструмент "познания себя". Такие астрологи исходят из предположения, что у человека есть выбор, и поэтому они избегают конкретных предсказаний, предпочитая заниматься "анализом будущих возможностей" или "складывающихся тенденций".
Современная астрология также ищет и находит поддержку в теориях космических циклов отца космического естествознания А. Чижевского (1897-1964) (III,2,0).
"Великолепное, державное Светило,
Я познаю в тебе собрата-близнеца", –
обращался Чижевский к Солнцу, и в ответ получал знания о солнечных пятнах, о магнитных бурях и о влиянии солнечной активности на земные дела.
Как и большинство рожденных в час Феникса:
"Александр Чижевский был на редкость многогранно одаренной и энциклопедически образованной личностью. В науке его интересы охватывали биологию, геофизику, астрономию, химию, электрофизиологию, эпидемиологию, гематологию, историю, социологию. В последние годы многие любители искусства открыли для себя в Чижевском поэта-философа, писателя-стилиста, утонченного художника, знатока и ценителя музыки"[6].
Поэзия Чижевского становится доступной широкому кругу читателей только в эти дни. Этот выдающийся мыслитель, как и многие другие представители часа Феникса, был репрессирован, прошел сталинские лагеря, не раз смотрел смерти в глаза, и не удивительно, что тема жизни и смерти красной нитью проходит через все его стихи. Но как писала Л. В. Шапошникова в книге "Великие мастера", удивительно, что стихи Чижевского отличались не только литературными достоинствами, но являлись как бы своеобразным научным кредо. "Поэзия есть чудо, раскрытое богами", – писал Чижевский, и для него (как для Пифагора и Прокла) поэзия была, прежде всего, способом научного познания, а не просто рифмованной мыслью. Полагая, что именно поэзия похищает "божественные тайны сияющего Солнца", Чижевский мечтал открыть "Академию поэзии". Он был уверен, что у поэзии и у науки единый корень, и обе:
Обязаны служить единому – познанью,
Познанье же, друзья, вмещает все в себя:
Материю и Дух в извечной их борьбе.
Об отношении Чижеского к астрологии свидетельствуют не только его работы о солнечных циклах, но и его стихи. В стихах Чижевского Космос и люди были взаимосвязаны, и все сущее было пронизано единым пульсом времени. Подобно своим великим предшественникам, у Чижевского есть метафизические строфы о Великом космическом ритме, о тайнах мирозданья и о постоянном беге планет. В стихах Чижевский также описывал свои диалоги с "лучезарным хором" звезд. По его словам, глядя на них, мы:
Хотим в сиянье звезд постичь законы мира,
Соединив в одно их с жизнью роковой.
Выдержат ли теории циклов Чижевского или принцип синхроничности Юнга-Паули испытание временем? Кого через тысячи лет сочтут великими поэтами, философами, астрологами или учеными наши потомки? Будет ли это физик Нильс Бор (1895-1962) или философ и логик Рудольф Карнап (1891-1970), кибернетик Норберт Винер (1894-1964) или мыслитель Людвиг Витгенштейн (1889-1951), мистик Джидду Кришнамурти (1895-1986) или математик, лингвист и поэт Герман Вейль (1885-1955)? Какие направления мысли выдержат испытания временем, а какие канут в Лету? Нам еще рано судить. Но одно не вызывает сомнений – наступит следующий час Феникса, и в который раз повторится картина, ярко воссозданная поэтом и ученым Чижевским:
И, точно пифия, поэт вещает вновь
Грядущее – в предельном исступленьи:
Нисходит в бездну мир – и пламенеет кровь
На человеческом и божеском твореньи.
В задачу этой книги входит пробудить интерес к циклам Нептуна-Плутона, понимание которых позволит в будущем научиться читать звездный циферблат часов Феникса и предсказывать чередование фаз года Феникса. Приходит время человечеству жить так, чтобы смена повесток дня в период раскола между уходящим и наступающим циклами не сопровождалась "нисхождением мира в бездну", и чтобы при этом кровь мирно текла в наших жилах, а не пламенела "На человеческом и божеском твореньи".
6. Размышления о далеком будущем.
Ум человеческий способен, покинув родные ему места,
подняться до высочайших сокровищ небес,
воссоздать эту громаду из его изначальных элементов,
приобщить детей неба к небу, достичь пределов Океана,
подняться по висящей в пространстве Земле, обжить весь мир.
…
Рожденные звездами, мы поднимаемся к звездам.
Марк Манилий[7]
Изучение прошлого и желание спланировать будущее привело людей древности к концепции цикличности – восприятия мира как вечно повторяющихся событий. Такой взгляд на мир позволял им предсказывать целый ряд жизненно важных процессов, таких как смена дня и ночи, приливы и отливы, смена времен года, осеннее "умирание" природы и весеннее ее "возрождение".
По мере того, как расширялись горизонты человечества, классическая механика разработала модель равномерного хода времени, направленного из прошлого в будущее, подобно "стреле времени". Эта модель позволила рассчитывать траектории движения, как небесных тел, так и всевозможных видов транспорта.
Постепенно становится понятным, что у обеих моделей времени есть свои преимущества и недостатки, что каждая из них внесла свою лепту в прогресс человечества, но что области применения каждой из этих моделей имеют свои границы. Сегодня ясно, что цикличность движения планет не означает, что они действительно возвращаются в точности на свое прежнее положение по отношению к Земле. Такие явления, как прецессия земной оси или столкновение планет с кометами приводят к тому, что каждый последующий цикл начинается в новых условиях, которые несколько отличны от предыдущих циклов. При этом некоторые изменения начальных условий цикла могут казаться нам закономерными или даже цикличными (прецессия), а другие кажутся хаотичными и неповторимыми (катастрофы и столкновения).
Каждый человек, пользующийся современными часами, постоянно, не задумываясь, совмещает обе концепции времени. С одной стороны, секундные, минутные и часовые стрелки часов циклично возвращаются к своему изначальному положению, а с другой стороны, календарные даты, выставленные в окошечке, меняются ото дня ко дню, от месяца к месяцу, от года к году. Таким образом, цикличность часов и календарей позволяет нам каждое утро выходить на работу в одно и то же время или каждое лето ездить в отпуск в том же месяце. С другой стороны, если мы хотим назначить встречу или мероприятие, нам необходимо прибегнуть к концепции стрелы времени и указать, по крайней мере, пять различных параметров времени: минуту, час, день, месяц и год. Знание этих пяти параметров однозначно определит единственный и неповторимый момент времени в жизни человека.
Но все современные часы и даже календари пригодны лишь для определения малых промежутков времени. Они относительны, так как дату в них мы выставляем сами, произвольно. Они пригодны для планирования ежедневной жизни человека, но не приносят никакой пользы для хронологии мировой истории.
На сегодняшний день единственным надежным ориентиром в составлении мировой хронологии является положение планет на эклиптике. Подобно тому, как пять параметров времени, измеряемых по часам и календарям, однозначно определяют момент в жизни человека, так и относительное положение 10 планет солнечной системы однозначно задает время каждого дня в истории человечества. Подобно стрелкам часов, движение каждой планеты вокруг Солнца циклично, и потому определенные аспекты и процессы в нашей жизни отражают эту цикличность. При этом циклы отдельных планет несогласованны между собой. Они каждый раз начинаются в иных условиях, и потому будущее никогда в точности не повторяет прошлое.[8]
И все же, подобно тому, как совместное использование часов и календарей позволяет нам лучше понять фазы жизни человека, часы Феникса могут помочь в описании культурного развития человечества. Оказывается, что рассмотрение 493-летнего согласованного цикла Нептуна-Плутона (года Феникса) позволяет схематически проследить за сменой различных фаз в истории культуры человечества. С одной стороны, в этой схеме есть элемент цикличности повторения часов Феникса. С другой стороны, в ней есть элемент "стрелы времени", так как сам час Феникса плавно смещается по эклиптике с периодичностью в 29600 лет, кажущейся нам огромной по сравнению с возрастом нашей цивилизации.
В понятиях таких часов Феникса, мы живем в ранний период развития нынешнего мега-цикла длительностью в 29600 лет. Начиная с зарождения истории, со времен шумеров, завершилось всего лишь два Зодиакальных цикла, а мы находимся в начале третьего. До сих пор часы Феникса последовательно наступали в Овне (стихия Огня, относящаяся к интуиции), в Тельце (стихия Земли, относящаяся к материи и к пяти чувствам восприятия) и в Близнецах (стихия Воздуха, относящаяся к рациональному мышлению и к коммуникации). Последующие часы Феникса будут вновь происходить в Близнецах, и только через 2000 лет ожидается первый час Феникса в Раке (стихия Воды, относящаяся к чувствам). Мы уже видели, что каждая смена Зодиакального цикла знаменовалась зарождением "новой формации" человека.
В 3600 г. до н. э. с началом Зодиакального цикла в Овне зародился первый тип "исторического" человека, развившего письменность.
С 1071 г. до н. э., с началом Зодиакального цикла в Тельце связана точка отсчета появления в истории реальных, земных людей, пришедших на смену мифическим существам или богам.
В 1398 г. с началом Зодиакального цикла в Близнецах зародился "рациональный" человек нового времени – гуманист и естествоиспытатель.
По всей видимости, на протяжении грядущих 2000 лет мы будем и далее развивать наше мышление, утолять жажду познания и совершенствовать коммуникацию. Только к началу следующего Зодиакального цикла мы впервые сможем подойти к осознанию наших чувств и эмоций и к появлению "чувствующего" человечества.
По окончании Зодиакального цикла в Раке наступит то время, когда начнется серия часов Феникса во втором огненном знаке – во Льве. И тогда случится то, о чем сегодня мы даже не можем мечтать. Для тех, кто родится в час Феникса в этом секторе Зодиака, в котором скорости движения Нептуна и Плутона практически совпадают, час Феникса будет длиться порядка 100 лет. Эти поколения будут жить во время последовательной цепочки переходов соединения Нептуна-Плутона из одного знака Зодиака в другой, из одной стихии в другую, постепенно охватывая все четыре стихии! На протяжении 100 лет будут один за другим сменяться поколения, у которых сыновья будут свидетелями часа Феникса в Деве, внуки – в Весах, а правнуки – в Скорпионе. Как будет выглядеть жизнь в таком мире, в котором интенсивность трансформации всех уровней восприятия человека может достигнуть неимоверного накала? Родится ли именно тогда тот "сверхчеловек", о котором мечтал Ницше? Для нас это остается загадкой, но такая возможность находится в согласии с теми историческими данными, которые оценивают появление кроманьонцев именно в прошлый период часа Феникса во Льве, порядка 22000 лет до нашей эры.
Часть девятая - Заключение
Играй ты молча иль речисто,
Играй героя иль статиста,
Но ты
Д-р Левин надеется, что изучение эффекта селестиальных близнецов* совместно с часами Феникса расширит понимание границ свободы выбора. Подобно тому, как открытие закона всемирного тяготения Ньютона не приковало нас к Земле, а позволило планирование космических полетов, так и понимание законов времени может освободить нас от оков слепого подчинения судьбе.
Из высказываний о книге "Часы Феникса":
Книга Элизабеты Левин - чрезвычайное редкое и интереснейшее исследование, связывающее "ритмы космоса" с важными событиями человеческой истории и эпохами развития нашей цивилизации. Автор привлекла богатейший статистический материал и рассказала о своих выводах так интересно и популярно, что книга, безусловно, будет с удовольствием прочитана и профессионалами-астрологами, и астрофизиками, и всеми, кто интересуется связью космических явлений с историческими событиями.
Д-р Песах Амнуэль, астрофизик
"Часы Феникса" – книга для широкого круга читателей, готовых погрузиться в интереснейший мир цикличности развития поэзии и человеческого общества на планете. … Прочитав эту книгу, скептически настроенный читатель поймет, что астрология это не только развлекательно-коммерческая деятельность, но и область серьезных знаний, способных изменить представление о законах бытия.
Д-р Д. Вигдорович, (Ph. D), биолог
"Часы Феникса" Элизабеты Левин, - конечно, концептуальный (и фундаментальный!) научный труд, но по жанру, вдохновенности, эмоциональному тонусу это, скорее, поэма. Поэма, в которой звучание многоголосного хора гениев всех времен вплетается в пифагорейскую планетную музыку сфер".
Павел Юхвидин, музыковед и историк
Оказалось, что применение системного подхода позволяет представить историю мировой поэзии и науки как целостный организм, развивающийся по определенной схеме и претерпевающий метаморфозы с периодичностью порядка 493 лет, названной автором "годом Феникса". Поколения поэтов и пассионариев, рожденные в считанные декады на рубеже между двумя последовательными годами Феникса, становятся творцами парадигм грядущего цикла и свидетелями отмирания идей и устоев уходящего 493- летнего цикла. К таким редким, но стержневым историческим моментам - "часам Феникса" - относятся, например, периоды Ренессанса или рождения поэтов Серебряного века.
В самом ли деле есть разные времена в истории мировой культуры? Существуют ли особые времена великих поэтов, и есть ли времена мореплавателей? И если да, то как их измеряют?
Современные часы, основанные на циклах вращения Земли вокруг своей оси и календари, основанные на движениях Солнца и Луны, позволяют определять времена заката и рассвета, а также наступления зимы и лета в разных точках планеты. Но у нас нет часов, которые бы указывали на наступление «дня» и «ночи» в процессе развития культуры. Нет и календарей, предсказывающих наступление «весны» или «осени» человечества. Более того, мы даже не знаем, существуют ли возможность изобрести такие часы и календари, и на принципе каких космических процессов и явлений могли бы они основываться.
В «Часах Феникса» д-р Элизабета Левин попробовала построить такие часы. Для этого пришлось пересмотреть представления о времени, о механизмах связи времен; о роли времени в жизни человека и о роли человека в формировании времен
ГЛАВА ИЗ КНИГИ "ЧАСЫ ФЕНИКСА" :
Часть восьмая - Размышления о настоящем и о будущем
5. Развитие естествознания в свете часов Феникса
Ночные небеса в сияньи тайном звезд,
Роднят меня с тобой сквозь бег тысячелетий
…
И вот редеет мгла. Из хаоса стремят
Формотворящие строительные токи,
Иные времена иным мирам дарят
И утверждают их движения на сроки.
А. Чижевский (1897-1964)
Историк науки Б. Г. Кузнецов, автор популярной книги "Развитие физических идей от Галилея до Эйнштейна", считал, что толчком к рождению современной науки послужили события, предшествовавшие рождению Галилея, а именно – наступление Эпохи Великих Географических Открытий:
"Запросы мореплавания двигали вперед и конструирование физических приборов: подзорные трубы и секстанты нашли первое практическое применение на кораблях. На кораблях и часы стали важным астрономическим инструментом: по ним определяли долготу. Производство часов, первого автоматического прибора, было школой наиболее сложных приемов технической механики"[1].
По Кузнецову, Галилео Галилей (1564-1642) (III,2,2), родившийся в период активизации первого квадрата Нептуна-Плутона и считающийся, вместе с Френсисом Бэконом (1561-1626), одним из основоположников современной экспериментальной науки, во многом обязан своим предшественникам – Николаю Кузанскому (1401-1464) (III,2,0) и Николаю Копернику (1473-1543) (III,2,1).
Как уже упоминалось ранее, в древнейшие времена основные научные открытия не выделялись в отдельную область, а были связаны с теми же культурными героями – мыслителями, философами и поэтами, о которых говорилось в предыдущих главах. Сегодня принято видеть первого глашатая грядущей эпохи развития науки и техники в Николае Кузанском, а всю историю научной мысли, предшествовавшую Эпохе Возрождения и рождению Кузанского-Коперника-Галилея, принято называть "предысторией физики", и ее деление на периоды соответствует основным этапам развития общества, разделяющим эпохи античности и Средневековья.
В начале первого года Феникса в Близнецах произошли коренные сдвиги в мировоззрении, и период от Галилея и Рене Декарта (1596-1650) (III,2,3) до Исаака Ньютона (1642-1727) (III,2,4) считается начальной фазой физики, периодом ее становления.
Копреник Декарт Галилей Ньютон
Начиная с Ньютона, наступил период классической физики, просуществовавшей до конца ХIХ в. (т. е. до очередного часа Феникса), когда она начала рушиться под напором новых фактов, не укладывавшихся в ее рамки.
Важно отметить, что первый серьезный удар по классической физике нанесла теория электромагнитного поля Максвелла (1831-1879) (III,2,6), родившегося в конце убывающего квадрата Нептуна-Плутона. С точки зрения часов Феникса, уже в первый кризисный период после рождения Ньютона родился тот человек, который нашел слабые точки в его рассуждениях. Тем не менее, теория Максвелла, созданная им в 1860-1865 гг., все еще не опровергла окончательно механистических идей Ньютона и не произвела революционного переворота в сознании ученых.
Максвелл
Время революционных открытий и изменений в физике настало в 1894-1895 гг., в период открытия рентгеновского излучения. Последующее десятилетие стало периодом открытий небывалого масштаба и одновременно годами рождения целой плеяды физиков-теоретиков, ставших отцами качественно нового течения – квантово-релятивистской физики. Этот переход от классической физики к современной, совпавший со вторым часом Феникса в Близнецах, характеризовался не только возникновением новых идей и открытием новых фактов и явлений, но и возникновением новых парадигм и преобразованием духа и методов физики в целом.
И опять все та же синхроничность. Первооткрывателю "лучей икс", Вильгельму Рентгену (1845-1923) (III,1,7), родившемуся в конце года Феникса, не дано было распознать истинную природу открытого им явления. Это сделал родившийся в час Феникса Уильям Брэгг (1890-1971) (III,2,0), открывший волновую природу рентгеновских лучей и заложивший основы кристаллографии. Впоследствии Брэгг в качестве руководителя Кавендишской лаборатории в Кембридже стал первым физиком, сумевшим разглядеть в экспериментах Дж. Бернала (1901-1971) зарождение новой науки – молекулярной биологии, приведшей к расшифровке структуры ДНК.
Рентген Брэгг
Брэгг был первым, кто показал, что рентгеновские лучи не состоят из потока крошечных корпускул, а носят волновой характер. Так зародилась идея о том, что в основе мироздания лежат не частицы, а волны. Оказывается, что эта идея соответствовала духу всего поколения физиков, родившихся в Серебряном веке поэзии, который по праву можно было бы назвать Золотым веком квантовой физики. Именно в этот период родился создатель первой квантовой теории атома, Нильс Бор (1885-1962). Именно в этот период (III,2,0) родились такие создатели квантовой механики и волновой теории материи как Эрвин Шредингер (1887-1961), Луи де Бройль (1892-1987), Шатьендранат Бозе (1894-1974) и Вольфганг Паули (1900-1958).[2]
Бор Шредингер Де Бройль
Вспомним, что в прошлом часу Феникса в Близнецах, в эпоху Ренессанса, родилось поколение, которое окончательно положило конец модели плоской Земли и научило человечество мыслить и творить в объемном пространстве. Создавалось впечатление, что во всех сферах человеческой жизнедеятельности возникала новая глубина и зарождалось дополнительное измерение. В географии был создан глобус; в рисовании – выведены законы перспективы; в живописи – изобретение масляных красок создавало эффекты глубины и игры светотени; в музыке – открытие законов полифонии открывало новые просторы для композиции.
Мы уже видели, как году Феникса (III,2) зарождение кино и самолетостроения привносило новое измерение в повседневную жизнь. Но науке этого было мало. Вслед за моделью четырехмерного пространства-времени, предложенной Эйнштейном (1879-1955) (III,1,7) и подводившей итоги уходящего года Феникса, последовали радикально новые модели двух селестиальных близнецов, Теодора Калуцы (1885-1954), разработавшего модель пятимерного пространства, и Германа Вейля (1885-1955), предложившего в качестве обобщения ввести в физику n-мерное пространство. Параллельно им, в математике Стефан Банах (1892-1945) ввел идею бесконечно-мерных банаховых пространств.
Проводя аналогию с Древней Грецией, можно предположить, что состояние современной физики напоминает период расцвета древнегреческой философии в V- IV вв. до н. э. В тот период уже ушло из жизни первое поколение зачинателей:
милетской школы (Фалес Милетский, Анаксимандр, Анаксимен, Ферекид, Диоген);
школы элеатов (Ксенофан, Парменид, Зенон Элейский);
пифагорейской школы (Пифагор, Алкмеон).
В тот период также ушел из жизни Гераклит, но еще жили и творили такие великие "одиночки" как Эмпедокл и Анаксагор. Сократ еще был юношей, а Платону и Аристотелю предстояло родиться в следующем столетии. В философии одновременно процветали самые разные направления и теории, и трудно было отделить будущие центральные темы развития от маргинальных идей. Отголоски того звездного часа философии не замирали в течение всего последующего тысячелетия, и, начиная с эпохи Ренессанса, греческая философия оказалась в центре европейской философской мысли.
Сегодняшняя квантовая физика готова рассматривать самые невероятные идеи, такие как теорию множественных параллельных миров (Хью Эверетт) (1930-1982) или эффект влияния будущего на настоящее (Якир Ааронов) (р. 1932). Как следует из прошлой главы, обеим этим научным идеям предшествовали стихи поэта Серебряного века Велимира Хлебникова, бывшего к тому же селестиальным близнецом Теодора Калуцы и Германа Вейля. Над Хлебниковым долго смеялись, но в свете новых физических теорий даже самые смелые его идеи о картографии времени уже не кажутся столь странными, а их частичное развитие мы находим, например, в работах отца современной астрологии Дэйна Радьяра.
Хлебников Вейль
Людям, родившимся в час Феникса, как правило, свойственно искать единства во всем, и их теории отличаются синтезом подходов. Эта характерная черта уже была подмечена на примере Николая Кузанского, в теориях которого гармонично сочетались церковно-христианская философия с современной картиной мира и даже с научно-фантастическим предсказанием существования инопланетян. Той же отличительной чертой стремления к синтезу были отмечены работы первопроходца в области гуманистической и межличностной астрологии Дэйна Радьяра (1895-1985) (III,2,0).
Радьяр Чижевский
Подобно тому, как квантовая механика поставила под вопрос детерминистские воззрения классической физики, так новые подходы Радьяра пришли на смену фатализму средневековых астрологов. В отличие от отживших жестких "предсказаний" классической астрологии, последователи Радьяра рассматривали карту рождения человека как карту возможных путей развития его души и проявления его "я", осознав которую человек сможет научиться принимать на себя ответственность за свой выбор и за свою судьбу. Этому процессу должен способствовать синтез накопленного в астрологии опыта с новыми развивающимися направлениями в психологии, такими, как например, теория психосинтеза итальянского врача и философа Роберто Ассаджиоли (1888-1974) (III,2,0), открывшего качественно иные возможности для изучения духовного мира людей.
Хотя еще рано подводить итоги нынешнего года Феникса, но в нем постепенно проявляются очертания его особенностей по сравнению со всеми предшествующими ему временами. Современным людям мало довольствоваться предсказаниями пифий или жрецов (как это было во времена античности). Их не удовлетворяет перспектива ограничить свои познания законами физики, относящимися к неодушевленной материи, как это было во времена Эпохи просвещения. Ими движет желание познать закономерности развития мира духовного. В свете этого личность человека становится динамичным, многомерным и многослойным явлением. Особое значение приобретают в ней годы формирования характера в раннем детстве, впервые освещенные в работах Жана Пиаже (1896-1980) (III,2,0).
И еще раз отметим знаменательную синхроничность: Пиаже родился в том же 1896 г., в котором Зигмунд Фрейд впервые употребил слово "психоанализ". И в тот же период родилась дочь Зигмунда Фрейда, Анна (1895-1982) (III,2,0), известная как основоположница детского психоанализа. Эти совпадения являются частным случаем принципа синхроничности Паули-Юнга, согласно которому два события, происходящие одновременно, но не имеющие видимой связи, приобретают одинаковое духовное и символическое значение в глазах наблюдателя.
Обращение к принципу синхроничности и к примерам, демонстрирующим его в действии, прошло красной нитью через всю книгу. В последнее время этот принцип, завоевавший большую популярность в современной астрологии и в Движении Нью-эйдж, [3] все больше привлекает внимание современных ученых. Его изучение настолько важно для построения моделей квантовой механики и изучения проблемы времени в целом, что профессор теоретической физики Дэвид Пит посвятил ему популярную монографию "Синхроничность: мост между материей и духом"[4]. Символично, что принцип синхроничности, открывший перспективы нахождения точек соприкосновения физики и психологии, был предложен психологом Карлом Густавом Юнгом (1875-1961) (III,1,7), родившимся еще в первом году Феникса в Близнецах, совместно с лауреатом Нобелевской премии Вольфгангом Паули (1900-1958) (III,2,0), родившимся уже в новом часу Феникса.
Важно отметить, что гипотеза синхроничности впервые была высказана задолго до рождения Юнга. Одним из наиболее ранних достоверных источников, упоминающих ее, стал трактат Улугбека об астрологии (III,1,0), написанный за 500 лет до Юнга и Паули. Так как во времена Улугбека механических часов еще не было, то проблема определения времени рождения людей стояла особенно остро. Для ее решения Улугбек ввел сложный метод уточнения часа рождения, основанный на принципе синхроничности. Согласно Улугбеку, сначала составляют карту на приблизительный час рождения, а "затем смотрят: какие из великих событий – добрых или злых – произошли в день рождения и какой природы – счастливой или несчастливой – могут быть планеты или неподвижные звезды в тот момент или близко к нему"[5].
Если, действительно, еще Улугбек понимал важность вопроса о соотношении физического и психического, то почему современные историки науки приписывают первую попытку синтеза гуманитарного и естественнонаучного знания двум выдающимся мыслителям ХХ столетия, Юнгу и Паули? Ошибаются ли они? Вряд ли. Дело в том, что, как мы видели ранее, начало научного естествознания ведет свой отчет со времен Николая Кузанского и Улугбека. Но они лишь были предтечами, и только в конце их года Феникса, в его седьмой фазе можно было рассмотреть, какие из начальных идей года Феникса перейдут в следующий год. На протяжении всего первого года Феникса в Близнецах идея синхроничности сохранялась в изначальной гуманитарной форме, так как жесткие рамки классической физики не позволяли ей получить дальнейшее развитие в точных науках. Только в следующем часу Феникса родился ученый новой формации, сумевший подойти к идее синхроничности с точки зрения квантовой физики и тем самым дать ей новую жизнь.
Систематическое изучение синхроничности только-только начинается. На сегодняшний день нет единого понимания, что такое время, и чем отличается время рождения человека от времени свершения события. В физике нет согласия в вопросах скорости течения времени и его направленности, а в современной астрологии органически уживаются подходы античности, верившей в цикличность временных процессов, с западной моделью стрелы времени. Не менее сложным остается и вопрос предсказаний. Как у представителей точных наук, так и в среде гуманитариев, мнения разделены. Поклонникам детерминизма противостоят школы самосовершенствования. Первые пытаются предугадать события; вторые с не меньшей ревностностью стараются их предотвратить. В глазах адептов новейшей астрологии, познание космических закономерностей – это не только способ предсказания будущего, но и инструмент "познания себя". Такие астрологи исходят из предположения, что у человека есть выбор, и поэтому они избегают конкретных предсказаний, предпочитая заниматься "анализом будущих возможностей" или "складывающихся тенденций".
Современная астрология также ищет и находит поддержку в теориях космических циклов отца космического естествознания А. Чижевского (1897-1964) (III,2,0).
"Великолепное, державное Светило,
Я познаю в тебе собрата-близнеца", –
обращался Чижевский к Солнцу, и в ответ получал знания о солнечных пятнах, о магнитных бурях и о влиянии солнечной активности на земные дела.
Как и большинство рожденных в час Феникса:
"Александр Чижевский был на редкость многогранно одаренной и энциклопедически образованной личностью. В науке его интересы охватывали биологию, геофизику, астрономию, химию, электрофизиологию, эпидемиологию, гематологию, историю, социологию. В последние годы многие любители искусства открыли для себя в Чижевском поэта-философа, писателя-стилиста, утонченного художника, знатока и ценителя музыки"[6].
Поэзия Чижевского становится доступной широкому кругу читателей только в эти дни. Этот выдающийся мыслитель, как и многие другие представители часа Феникса, был репрессирован, прошел сталинские лагеря, не раз смотрел смерти в глаза, и не удивительно, что тема жизни и смерти красной нитью проходит через все его стихи. Но как писала Л. В. Шапошникова в книге "Великие мастера", удивительно, что стихи Чижевского отличались не только литературными достоинствами, но являлись как бы своеобразным научным кредо. "Поэзия есть чудо, раскрытое богами", – писал Чижевский, и для него (как для Пифагора и Прокла) поэзия была, прежде всего, способом научного познания, а не просто рифмованной мыслью. Полагая, что именно поэзия похищает "божественные тайны сияющего Солнца", Чижевский мечтал открыть "Академию поэзии". Он был уверен, что у поэзии и у науки единый корень, и обе:
Обязаны служить единому – познанью,
Познанье же, друзья, вмещает все в себя:
Материю и Дух в извечной их борьбе.
Об отношении Чижеского к астрологии свидетельствуют не только его работы о солнечных циклах, но и его стихи. В стихах Чижевского Космос и люди были взаимосвязаны, и все сущее было пронизано единым пульсом времени. Подобно своим великим предшественникам, у Чижевского есть метафизические строфы о Великом космическом ритме, о тайнах мирозданья и о постоянном беге планет. В стихах Чижевский также описывал свои диалоги с "лучезарным хором" звезд. По его словам, глядя на них, мы:
Хотим в сиянье звезд постичь законы мира,
Соединив в одно их с жизнью роковой.
Выдержат ли теории циклов Чижевского или принцип синхроничности Юнга-Паули испытание временем? Кого через тысячи лет сочтут великими поэтами, философами, астрологами или учеными наши потомки? Будет ли это физик Нильс Бор (1895-1962) или философ и логик Рудольф Карнап (1891-1970), кибернетик Норберт Винер (1894-1964) или мыслитель Людвиг Витгенштейн (1889-1951), мистик Джидду Кришнамурти (1895-1986) или математик, лингвист и поэт Герман Вейль (1885-1955)? Какие направления мысли выдержат испытания временем, а какие канут в Лету? Нам еще рано судить. Но одно не вызывает сомнений – наступит следующий час Феникса, и в который раз повторится картина, ярко воссозданная поэтом и ученым Чижевским:
И, точно пифия, поэт вещает вновь
Грядущее – в предельном исступленьи:
Нисходит в бездну мир – и пламенеет кровь
На человеческом и божеском твореньи.
В задачу этой книги входит пробудить интерес к циклам Нептуна-Плутона, понимание которых позволит в будущем научиться читать звездный циферблат часов Феникса и предсказывать чередование фаз года Феникса. Приходит время человечеству жить так, чтобы смена повесток дня в период раскола между уходящим и наступающим циклами не сопровождалась "нисхождением мира в бездну", и чтобы при этом кровь мирно текла в наших жилах, а не пламенела "На человеческом и божеском твореньи".
6. Размышления о далеком будущем.
Ум человеческий способен, покинув родные ему места,
подняться до высочайших сокровищ небес,
воссоздать эту громаду из его изначальных элементов,
приобщить детей неба к небу, достичь пределов Океана,
подняться по висящей в пространстве Земле, обжить весь мир.
…
Рожденные звездами, мы поднимаемся к звездам.
Марк Манилий[7]
Изучение прошлого и желание спланировать будущее привело людей древности к концепции цикличности – восприятия мира как вечно повторяющихся событий. Такой взгляд на мир позволял им предсказывать целый ряд жизненно важных процессов, таких как смена дня и ночи, приливы и отливы, смена времен года, осеннее "умирание" природы и весеннее ее "возрождение".
По мере того, как расширялись горизонты человечества, классическая механика разработала модель равномерного хода времени, направленного из прошлого в будущее, подобно "стреле времени". Эта модель позволила рассчитывать траектории движения, как небесных тел, так и всевозможных видов транспорта.
Постепенно становится понятным, что у обеих моделей времени есть свои преимущества и недостатки, что каждая из них внесла свою лепту в прогресс человечества, но что области применения каждой из этих моделей имеют свои границы. Сегодня ясно, что цикличность движения планет не означает, что они действительно возвращаются в точности на свое прежнее положение по отношению к Земле. Такие явления, как прецессия земной оси или столкновение планет с кометами приводят к тому, что каждый последующий цикл начинается в новых условиях, которые несколько отличны от предыдущих циклов. При этом некоторые изменения начальных условий цикла могут казаться нам закономерными или даже цикличными (прецессия), а другие кажутся хаотичными и неповторимыми (катастрофы и столкновения).
Каждый человек, пользующийся современными часами, постоянно, не задумываясь, совмещает обе концепции времени. С одной стороны, секундные, минутные и часовые стрелки часов циклично возвращаются к своему изначальному положению, а с другой стороны, календарные даты, выставленные в окошечке, меняются ото дня ко дню, от месяца к месяцу, от года к году. Таким образом, цикличность часов и календарей позволяет нам каждое утро выходить на работу в одно и то же время или каждое лето ездить в отпуск в том же месяце. С другой стороны, если мы хотим назначить встречу или мероприятие, нам необходимо прибегнуть к концепции стрелы времени и указать, по крайней мере, пять различных параметров времени: минуту, час, день, месяц и год. Знание этих пяти параметров однозначно определит единственный и неповторимый момент времени в жизни человека.
Но все современные часы и даже календари пригодны лишь для определения малых промежутков времени. Они относительны, так как дату в них мы выставляем сами, произвольно. Они пригодны для планирования ежедневной жизни человека, но не приносят никакой пользы для хронологии мировой истории.
На сегодняшний день единственным надежным ориентиром в составлении мировой хронологии является положение планет на эклиптике. Подобно тому, как пять параметров времени, измеряемых по часам и календарям, однозначно определяют момент в жизни человека, так и относительное положение 10 планет солнечной системы однозначно задает время каждого дня в истории человечества. Подобно стрелкам часов, движение каждой планеты вокруг Солнца циклично, и потому определенные аспекты и процессы в нашей жизни отражают эту цикличность. При этом циклы отдельных планет несогласованны между собой. Они каждый раз начинаются в иных условиях, и потому будущее никогда в точности не повторяет прошлое.[8]
И все же, подобно тому, как совместное использование часов и календарей позволяет нам лучше понять фазы жизни человека, часы Феникса могут помочь в описании культурного развития человечества. Оказывается, что рассмотрение 493-летнего согласованного цикла Нептуна-Плутона (года Феникса) позволяет схематически проследить за сменой различных фаз в истории культуры человечества. С одной стороны, в этой схеме есть элемент цикличности повторения часов Феникса. С другой стороны, в ней есть элемент "стрелы времени", так как сам час Феникса плавно смещается по эклиптике с периодичностью в 29600 лет, кажущейся нам огромной по сравнению с возрастом нашей цивилизации.
В понятиях таких часов Феникса, мы живем в ранний период развития нынешнего мега-цикла длительностью в 29600 лет. Начиная с зарождения истории, со времен шумеров, завершилось всего лишь два Зодиакальных цикла, а мы находимся в начале третьего. До сих пор часы Феникса последовательно наступали в Овне (стихия Огня, относящаяся к интуиции), в Тельце (стихия Земли, относящаяся к материи и к пяти чувствам восприятия) и в Близнецах (стихия Воздуха, относящаяся к рациональному мышлению и к коммуникации). Последующие часы Феникса будут вновь происходить в Близнецах, и только через 2000 лет ожидается первый час Феникса в Раке (стихия Воды, относящаяся к чувствам). Мы уже видели, что каждая смена Зодиакального цикла знаменовалась зарождением "новой формации" человека.
В 3600 г. до н. э. с началом Зодиакального цикла в Овне зародился первый тип "исторического" человека, развившего письменность.
С 1071 г. до н. э., с началом Зодиакального цикла в Тельце связана точка отсчета появления в истории реальных, земных людей, пришедших на смену мифическим существам или богам.
В 1398 г. с началом Зодиакального цикла в Близнецах зародился "рациональный" человек нового времени – гуманист и естествоиспытатель.
По всей видимости, на протяжении грядущих 2000 лет мы будем и далее развивать наше мышление, утолять жажду познания и совершенствовать коммуникацию. Только к началу следующего Зодиакального цикла мы впервые сможем подойти к осознанию наших чувств и эмоций и к появлению "чувствующего" человечества.
По окончании Зодиакального цикла в Раке наступит то время, когда начнется серия часов Феникса во втором огненном знаке – во Льве. И тогда случится то, о чем сегодня мы даже не можем мечтать. Для тех, кто родится в час Феникса в этом секторе Зодиака, в котором скорости движения Нептуна и Плутона практически совпадают, час Феникса будет длиться порядка 100 лет. Эти поколения будут жить во время последовательной цепочки переходов соединения Нептуна-Плутона из одного знака Зодиака в другой, из одной стихии в другую, постепенно охватывая все четыре стихии! На протяжении 100 лет будут один за другим сменяться поколения, у которых сыновья будут свидетелями часа Феникса в Деве, внуки – в Весах, а правнуки – в Скорпионе. Как будет выглядеть жизнь в таком мире, в котором интенсивность трансформации всех уровней восприятия человека может достигнуть неимоверного накала? Родится ли именно тогда тот "сверхчеловек", о котором мечтал Ницше? Для нас это остается загадкой, но такая возможность находится в согласии с теми историческими данными, которые оценивают появление кроманьонцев именно в прошлый период часа Феникса во Льве, порядка 22000 лет до нашей эры.
Часть девятая - Заключение
Играй ты молча иль речисто,
Играй героя иль статиста,
Но ты
Категории:
Тайные Знания